Путешествие в Тунис. Глава 3

Медина

Медина (Madinat) — в переводе с арабского «город». Исторически, во всех арабских городах, так называется старый центр — как правило, обнесённый крепостными стенами. В качестве обязательных атрибутов старого города, в нём должны быть рынок и мечеть - одна или несколько, из которых по утрам и вечерам на весь город разносится протяжная молитва муэдзина.

Снаружи Хаммаметская Медина представляла собой величественную крепость из жёлтого песчанника, похожая на другие крепости, в которых мне уже приходилось бывать — например, в Ретимно или Мармарисе.

Внутри крепости до сих пор сохранилась средневековая планировка, когда улицы делались совсем узкими - на ширину копья, а жилые постройки были выполнены в традиционном стиле бело-голубой средиземноморской архитектуры. К сожалению, сегодня там романтики и экзотики почти не осталось. Предприимчивые торгаши превратили прекрасную Медину в один большой вещевой рынок, причём, с очень дурной репутацией. Здешние продавцы славились какой-то особенной наглостью и жульничеством. Они не просто зазывали в свои лавки, они в них затаскивали. Причём уйти из лавки без покупки было стократ труднее, чем в неё не заходить!

Мои намерения были чисты и невинны — я хотел узнать, как работает музей Медины. В прошлый приезд я в него не попал, и потому в этот раз решил зайти туда в обязательном порядке. Но едва я вошёл на старинный крепостной двор, выложенный каменными плитами, как ко мне со всех сторон сбежались торговцы. Места для манёвра почти не было — вокруг был товар: сумки, тапки из верблюжьей кожи, чашки с ручной росписью и футболки опять же с верблюдами... Сам не понимаю, как я оказался в лавке.

- Давай посмотри, дрюг, - говорил мне пожилой торговец-араб, - выбирай щто хочещь!
Я огляделся по сторонам и выбрал два сувенирных набора специй — в подарок своим родным.
- Сколько стоит? - спросил я по-английски.
Но продавцы-арабы никогда не называют цену сразу! Они предлагают взять что-то ещё, чтобы всё вместе вышло дешевле. Это очередной развод, в итоге всё выйдет ещё дороже — чем больше у тебя покупок, тем больше накрутка. Но я на это «купился». Меня заинтересовал табак для кальяна — так как я его большой любитель. Продавец выбрал мне яблочный табак (он самый ароматный) и какой-то новый для меня — из розы.
- Что это? - спросил я с любопытством.
- О, - мечтательно зажмурился продавец, - это самый любимый туристами табак, он даёт эффект как гищищь!
- За гашиш можно и в тюрягу сесть, - с подозрением сказал я, - это легально?
Продавец закатил глаза, словно общался с психом.
- Я же сказал как гащищь! - с укоризной сказал он.

Моментально упаковав мне покупки в чёрный пакет и завязав его узлом, он потребовал 65 динар — 1300 рублей.

- Это слишком дорого! - возмутился я.
- Хорощо дрюг! - терпеливо сказал араб, - я не буду торговаться, возьми сам напищи мне на листке свою цену. Сколько ты скажещь, столько и будет!
Я написал 15 динаров — 300 рублей.
- Дрюг, ты, наверное, не понял, - покачал головой араб, - я продаю тебе две (не одну, а две!) коробки специй, и два табака. Пятьдесят динаров!
- Двадцать, - твёрдо сказал я.
- Сорок пять.
- Двадцать два.
- Сорок.
- Двадцать пять.
- Тридцать пять.
- Тридцать.

Я сторговался с ним за тридцать, но когда вышел из его магазина, понял, что и это слишком много. В руках у меня был чёрный, накрепко завязанный пакет, который заставлял меня серьёзно волноваться. Дело в том, что арабы умеют очень хорошо отвлечь разговором, а в пакет положить что-то совсем другое — или бракованный товар, или даже не положить его вообще. Как только ты вышел за порог магазина, плакать уже бессмысленно. Продавец притворится, что тебя не знает, поэтому, как бы крепко пакет не был завязан, его нужно развязать и проверить в присутствии продавца. Впрочем, в данном случае, мне повезло. Продавец честно положил то, что я купил, решив, что он и так выручил сполна.

Сколько стоит комильфо?

Стоило мне сделать ещё два шага, как меня снова окружили торгаши. Глядя с тоской на вход в музей, до которого было уже буквально рукой подать, я пробовал протиснуться сквозь них, но каждый из них старался отогнать других и звал меня в свой магазин. Здесь мне предстояло узнать ещё один местный развод, который называется «сколько стоит комильфо».

Обычно туристы думают, что они самые умные и смогут легко отшить любого торгаша. Но, в отличие от туриста, который видит торговцев раз в год на отпуске, продавцы видят туристов каждый день, и их навыки по честному отъёму денег просто неисчерпаемы. Если бы торговцы просто тянули туристов за руки и за ноги в свои магазины, они бы много не заработали. Годы практики научили их быть чуткими психологами, изучить не в теории, а на практике методы НЛП и даже гипноза! Этот продавец не просил ничего купить, не навязывал никакой товар, он спросил:

- А сколько стоит в России комильфо?
- Что это такое? - спросил я.
- Пойдем покажу, - и он поманил меня в свою лавку. Повинуясь любопытству и желанию помочь, я последовал за ним.

В лавке стояла прохлада и полумрак. Пахло кожей и дерматином. На полу стояли африканские барабаны, на стене висели деревянные зулусские маски. На стеклянных полках стояли фигурки верблюдов. Он достал откуда-то обычный мужской ремень и спросил:
- Сколько такой стоит в России?
- Рублей восемьсот, - пожал я плечами.
- Я тебе продам за двести! - радостно сказал продавец, - смотри!

Схватив зажигалку, он зажёг огонь и провёл им по ремню. Тот оставался невредим. Это меня не впечатлило, даже дерматиновый ремень не будет гореть, если его пропитать специальным составом, и поэтому к фокусу я остался равнодушен. Это мы проходили ещё в начале 90-х, когда на Невском разводилы с Кавказа торговали фальшивыми кожаными куртками...
- Отличный ремень! - настаивал продавец, - верблюжья кожа! Хочешь любую пряжку подберем! Хочешь «Гуччи», хочешь «Армани», всё есть!

Три года назад я уже был в Медине со своими друзьями — Валерой и Славой. И тогда нам тоже предлагали кожаную сумку от «Армани». Бедные продавцы не знали, что Валера недавно был в Италии, и там купил настоящую сумку «Армани». Рядом с их китайской подделкой, его сумка смотрелась дорого и изысканно. Ишь ты, вот это качество! - покачал головой продавец и позвал друзей, торговавших поблизости, подивиться на чудо-сумку из натуральной кожи.

Что мешает китайцам шить как итальянцы? Отсутствие навыка? Отсутствие в Китае хорошей кожи? Нет, элементарная жадность.

Но сейчас со мной не было верных друзей. Я был один на один со сворой безумных торговцев. Впрочем, какая-то часть меня всё же хотела приобрести что-нибудь на память. И, оглядевшись по сторонам, я заметил на полу деревянную посуду. Миски и ложки из оливкового дерева.

- Почём ложки? - спросил я у продавца.

Он тоже сразу не ответил, а предложил мне взять что-то в нагрузку. Но брать что-либо «паровозом» я наотрез отказался.

Деревянные ложки были и впрямь хороши — они всегда нужны в хозяйстве, а эти были из оливкового дерева, которое, во-первых, очень крепкое — почти как дуб, во-вторых, имеет очень красивый рисунок.

- Шестьдесят динар, - не моргнув глазом сказал продавец.
- Сколько?! - возмутился я.
- Ну хорошо, пятьдесят. Немцу, англичанину — за шестьдесят бы продал, тебе за сорок!
Это присказка у арабов очень популярна: «у кошки боли, у собаки боли, у русского туриста всё пройди»; «немцу продал бы за шестьдесят, англичанину за семьдесят, тебе за сорок — только из уважения к России и русским туристам!».

Друзья! Не покупайтесь на грубую лесть! К России у арабов отношение довольно сложное, ведь в военных конфликтах на Ближнем Востоке наше правительство всегда поддерживает кого-то не того, и потому арабский мир Россию не любит и, как может, ей вредит. Я не удивлюсь, если муфтиям из Татарстана, Чечни и Дагестана, которые обучаются в медресе Египта, Турции, Катара и Саудовской Аравии внушают, что Россия их враг, и как здорово будет построить один большой Халифат от Красного до Балтийского моря!

К самим же россиянам отношение арабов скорее презрительное. Виной тому, прежде всего, мы сами: русские девушки не тяжёлого поведения, которые вешаются на первого встречного араба в поисках экзотики и дармового угощения, что по восточным меркам считается просто неприемлемым для порядочной особи женского пола. Хороши и русские мужчины, которые имеют обыкновение напиваться на восточных курортах до поросячьего визга. Для мусульман, которые, как правило, вообще не пьют, такое поведение — лишний пример того, какие мы «неверные» - свиньи.

В итоге, каждый араб просто убеждён, что любая русская девушка — проститутка, а любой русский мужчина — алкоголик, и в этом их не разубедишь, даже в личной доверительной беседе. С нашими девушками они особенно не церемонятся — могут ущипнуть или сделать непристойное предложение. А сажая тебя за стол, он обязательно уколет тебя фразой: «к сожалению, водки у меня нет», хотя я, например, и не стал бы с ним пить. Одним словом, все красивые слова о любви к России — всего лишь очередной способ честного отъёма денег.

- Тридцать! - настаивал я.
- Ты говоришь тридцать, я говорю — сорок, давай посередине — тридцать пять! - с хитрой улыбкой предложил продавец.
- Нет! Тридцать! - стоял я на своём.
- Хорошо, хорошо, тридцать, - согласился араб, но тут же стал бить на жалость: тридцать — это для босса, можно мне хотя бы один динар на чай?

Я пожалел его и дал один динар, хотя, может быть, он и был этим самым боссом. Из Медины я вышел счастливым обладателем табака, набора специй и двух деревянных ложек, истратив на них кучу денег, хотя вообще не собирался покупать ничего. И, надо сказать, я ещё легко отделался! По отелю ходила байка про женщину, которой сломали руку в Медине. Она зашла с арабом в его магазин, а покупать что-либо отказалась. Вероятно, он попытался её удержать, за что тут же получил сумочкой по лицу. Для восточного мужчины, привыкшего, что женщина спит у него в ногах и питается объедками со стола, получить от женщины (к тому же «неверной») оплеуху было наихудшим оскорблением, и он не сдержался... Впрочем, подробностей я не знаю, это всего лишь моя фантазия.

С этих пор я дал себе слово, что уже никому не позволю себя разводить. И, надо сказать, слово своё сдержал, хотя впереди у меня было ещё немало встреч с «интересными личностями». Об одной из них я расскажу прямо сейчас.

И снова Салим

Проникшись уверенностью в том, что теперь уже я видел всё, и развести меня невозможно, я спокойно дошёл до своего отеля. «Ну вот уже и гостиница! - удовлетворённо подумал я, - уж здесь-то никто не будет приставать!».

Но как же я ошибался! Прямо перед входом был сувенирный магазинчик Салима — того самого, кто рисовал татуировки на пляже. Увидев меня, он приветливо помахал рукой.
- Эй, брат! - радостно осклабился он, - давай, посмотри!

Я не люблю когда мне говорят «давай» и особенно, когда арабы и другие восточные нации называют меня «братом», и потому лишь покачал головой. Но он не отставал. Лучшее, что я мог сделать — зайти в отель, так было бы проще и мне, и Салиму. Но я сделал неверный ход — из вежливости зашёл к нему в лавочку, как он и просил — «просто посмотреть».

Но у арабских торговцев нет понятия «просто посмотреть», это только так говорится. На деле, по местным понятиям, если уж ты зашёл, ты обязан что-то купить, иначе будет не вежливо. Обрадовавшись, что затащил в свою лавку очередного «лоха», Салим энергично стал впаривать мне всё, что попало. Первым делом он схватил меня за руку и завязал на ней кожаный ремешок из верблюжьей кожи с камушком. Он туго затянул его, давая понять, что снять его уже невозможно, и придётся мне его купить. Три года назад я подарил такой ремешок своей девушке, она носила его довольно долго, и ей он очень нравился, но себе я такой бы не купил.

- Нет-нет, друг, спасибо, у меня уже такой есть! - улыбнулся я и заставил Салима ремешок снять. Как оказалось, ремешок снимался довольно легко. Потянув за нитку, Салим моментально его развязал и забрал.
- Тогда возьми шорты! - он достал откуда-то клетчатые шорты, напоминавшие расцветкой икеевские полотенца. Я отказался и от шорт.

- Возьми полотенце! - и он положил мне на плечо розовое махровое полотенце с верблюдами.
- Не возьму.
- Тапки? Сумку? Шляпу? Очки?

Но я только качал головой: «нет, нет, нет». Своей настойчивостью, равно как и бесполезностью всех предложений, он мне напомнил помещика Ноздрёва из гоголевских «Мёртвых душ», который пытался втюхать Чичикову то борзых щенков, то старую шарманку. Наконец, мне стало скучно, и я решил «откланяться».

- Спасибо, у меня уже всё есть, - подытожил я. Эти слова почему-то очень разозлили Салима.
- Нет у тебя ничего! - неожиданно закричал он, - ни у кого на свете всего нет!

Я понял, что вечер улыбок подошёл к концу, и сейчас мой арабский «брат» лопнет от злости. Но просто так уйти было бы неприлично, и я немного помедлил. А зря!

- Тебе что не нравится мой магазин? - его карие глаза сверкали обидой.
- Нравится, - равнодушно пожал я плечами, - очень хороший магазин.
- Ты что, бедный, ничего купить не можешь? - продолжал он кричать, видно я его очень сильно разозлил, - вот, возьми верблюда!

И он протянул мне брелок в виде верблюда. Слово «возьми» в России понимают буквально, так дарят подарки. Но подождав, когда я положу его в карман, Салим потребовал за него десять динаров. Назад же брать брелок он наотрез отказывался.
- Да, я бедный, - устало сказал я, - у меня нет денег. Ну, я пошёл...
Но и это на него не подействовало.
- Кем ты работаешь? - вскричал он, становясь все больше похожим на мультяшного ослика — у того тоже было очень глупое выражение лица.
- Я сейчас без работы, - грустно сказал я. Салим презрительно посмотрел на меня и снял с полки пачку чипсов.
- На, возьми, - сказал он, кидая мне эту пачку, как собаке, - ты бедный, иди, поешь...Бесплатно. Бон Аппетит!

Тут уже разозлился я и чипсы не взял, чем обидел его ещё больше. Салим швырнул чипсы обратно на полку с такой силой, что с неё попадали все остальные...

Грош цена арабской лести, словам «дрюг», «брат» и «дорогой», у этих людей в глазах только доллары, и ничего с этим сделать нельзя... Как часто приходилось мне видеть такие перемены — как только что добрый и приветливый араб начинал ругаться матом (иногда даже по-русски), если что-то шло не так, как он хотел.

Но я всё же брошу ложку мёда в бочку арабского дёгтя. Когда три года назад мы ездили на экскурсию в Сахару, нас тоже постоянно одолевали полчища диких торгашей - гораздо более надоедливых, чем лесные комары. Когда же мы спросили гида в чём дело, почему арабы такие лживые и думают только о деньгах, он обиделся и сказал со слезой в голосе:

- А разве у вас в туристических местах не так? Почему в Эрмитаже билет для россиян стоит 200 рублей, а для иностранцев — 400? У нас вот такого нет, для всех цена одинаковая!
И мы не нашлись что ответить.

Развод на деньги есть везде: на Востоке он более откровенный и агрессивный, на Западе он завуалирован под маской культуры. Да, в Финляндии и Германии никто не стал бы хватать за руки и торговаться. Но сувениры изначально стоили бы столько, что у бедного русского туриста не хватило бы на них никаких денег. Так что «nobody's perfect».

План экскурсий

Вернувшись в отель, я с наслаждением искупался в бассейне и вернулся в номер. Но душ я принять не смог. Если утром вода из душа ещё как-то шла, то к вечеру из него перестало течь что-либо. Лишь из крана раздавался сиплый звук, словно за стенкой кого-то тошнило. Я сбежал вниз по лестнице и снова обратился к арабу за стойкой.

- Да, мьсье, - вежливо отвечал он, - мы пришлём вам кого-нибудь сию же минуту!
Он даже стал куда-то звонить. Успокоившись, я вернулся в номер. Но никто так и не пришёл.

Время до ужина тянулось долго. Мне было безумно скучно. Боже, четырнадцать дней! - с ужасом думал я, - как же я вынесу целых две недели этой скукоты?

Достав из ящика тумбочки походный блокнот и конверт с экскурсиями, полученный у гида в автобусе, я составил план: во вторник — в Дуггу, в субботу — в Карфаген, в понедельник и вторник — в Сахару, и т. д. Забив свой график до отказа поездками, я немного успокоился. Так эти две недели пролетят быстрее и интереснее, а на экскурсиях я, возможно, найду себе друзей!

Ужин

Ужин мало чем отличался от обеда. Набор блюд был примерно тот же самый, если не считать супа, ведь суп в Европе обычно едят на «диннер», а диннер - в семь часов вечера!

Кроме арбуза на ужин давали и дыню, что приятно порадовало. Правда не меня одного — металлический столик, на который официант приносил подносы с арбузом и дыней был окружён тройным кольцом народа. Словно гуси, сбежавшиеся к кормушке, люди галдели, тыкая вилками в поднос и жадно нахватывая себе куски побольше и покраснее. Лидировали старушки, которые специально занимали столики поближе к арбузу, чтобы успеть к «шапочному разбору».

В мой прошлый приезд в Тунис к арбузу подавался специальный соус. Он был двух видов — ванильный и шоколадный. Ранее не знакомый с местной культурой поедания арбуза, я довольно быстро её освоил — это было очень вкусно. Но отель «Ле Калиф» был заметно беднее, чем «Эль Фуратти» и соуса к арбузу не полагалось. Впрочем, в прошлый раз арбуз давали не каждый день, и чтобы не умереть от обезвоживания организма, мы наливали в чашки с двумя ручками суп, который отлично годился для запивки. И в том, и в этом отелях суп был только двух видов — томатный и крем-суп, наподобие тех, что дают в ресторанах «Теремок». Правда, в Тунисе он был более жидкий и без грибов.

И снова мне пришлось заказать бокал пива, так как и к ужину напитки не полагались. Впрочем, пиво «Кельтия» было совсем не пьяным и, в отличие от российского, даже не отдавало спиртом. Оно лишь приятно освежало и расслабляло.

Какое-то время я лежал в своём номере и читал «Записки из мёртвого дома». Но когда с улицы стали доноситься звуки музыки, я подумал, что надо как-то вливаться в общественную жизнь, и потому, оставив чтение, поспешил вниз.

Детская дискотека

ShowVideoPlayer("v", "oid=983568&id=165851205&hash=212dcfc836ed6297&hd=1", "left", "Танец «Опа-Опа»"); ?>

Когда я вышел на внутренний дворик, который вечером по совместительству служил эстрадой, моему взору открылась следующая картина: на сцене танцевали три аниматора, а с ними два ребёнка лет пяти-шести вместе со своими мамами. И всё это под песенку про маленьких утят! Я ожидал чего угодно, но только не этого! Это была детская дискотека — популярное в отелях мероприятие, направленное не столько на то, чтобы развлечь детей, сколько дать возможность их мамам «тряхнуть стариной» и потанцевать с красавцами-аниматорами. Было очень необычно видеть, как высоченный широкоплечий словак Марио, с татуировками на плечах и в камуфляжных штанах, танцует детский танец, хлопает в ладоши и изображает зайчика.

Дети танцевали немного настороженно, видимо, им всё это тоже это казалось странным. Но больше всего радовались мамы! Они танцевали с удовольствием, а после третьего танца и вовсе согнали детей со сцены, отправив их к папам и, оставшись с аниматорами, преспокойно продолжали танцевать детскую дискотеку без детей!

Я решил выбрать место поближе к сцене, но все столики были уже заняты. Места занимались ещё до детской дискотеки, чтобы смотреть потом взрослое шоу с хороших мест. Не придумав ничего лучше, я разыскал свободный стул и поставив его прямо на газон, уселся рядом с каким-то высоким худощавым парнем. Тот удивлённо на меня посмотрел, но ничего не сказал.

Конкурс красоты

После детской дискотеки в зале ненадолго погас свет, но очень скоро вновь заиграла музыка, и на сцену вышел ведущий. Он что-то радостно объявил — разумеется, на французском языке!

- Ты чё-нить понял? - спросила женщина за соседним столиком своего мужчину.
- Не-а! - отвечал он, и они дружно рассмеялись. Перед ними стояло уже три пустых бокала из-под пива, и экзотический французский язык их немало веселил!

Тем временем аниматор повторил объявление на английском, из чего я понял, что сейчас будет конкурс «Мисс Отеля».

Когда-то, в далёком 1990-м году я отдыхал в ещё советском пансионате «Морской прибой». И там тоже был такой конкурс. Очевидно, эта традиция стара как мир и, к тому же, интернациональна!

Аниматоры бросились в зал, чтобы выбрать участниц, но ни одна из «нормальных» девушек не пожелала идти на сцену. Отчасти, я их понимаю - любой конкурс такого рода сопряжён с известной долей идиотизма. Сегодня ты будешь скакать по сцене как дура, а завтра весь отель будет на тебя показывать пальцем! В результате, удалось вытащить только трёх престранных участниц: пожилую женщину лет шестидесяти, даму бальзаковского возраста и... ту самую негритянку с красными волосами! Сказать по правде, если бы не она, я бы сразу ушёл. Но поскольку чернокожая девушка была редкой красоты, я остался, чтобы посмотреть, что же будет дальше.

Перво-наперво ведущий попросил всех представиться. Выяснилось, что дама бальзаковского возраста из Петербурга, пожилая женщина из Калининграда, а негритянка, внезапно, из Кот-д'Ивуара. Как я ни пытался, как ни напрягал школьные познания по географии, но представить на карте, где находится это государство я так и не смог.

ShowVideoPlayer("v", "oid=983568&id=165851213&hash=11f554840736ec66&hd=1", "left", "Конкурс «ко-ко-ко»"); ?>

Поначалу конкурсы были простыми — станцевать горячий танец, пронести между ног мячик, приговаривая: "ко-ко-ко", изобразить пять сексуальных поз. На сцену выбежал самый маленький и самый смешной аниматор, кличка которого была Шу-Шу. Он был в женском платье и парике, и очень смешно изображал пять женских поз. К моему удивлению, все женщины с лёгкостью исполнили это задание. Ни дама из Калининграда, ни петербурженка оказались отнюдь не из робкого десятка и охотно трясли телесами. Даме из Калининграда все даже аплодировали, хотя когда шестидесятилетняя женщина трясёт грудью — это ужасно!

Следующий конкурс был уже сложнее — обычно такие задания дают в ночных клубах. Нужно было пробежать по залу и поцеловать как можно больше мужчин. Первой была девушка из Кот-Д'Ивуара. Она очень смутилась, даже закрыла лицо руками, но жребий был брошен, рубикон перейдён и назад дороги не было! Когда заиграла музыка, она бросилась через весь зал к своему индифферентному белому мужчине, поцеловала его и со всех ног побежала обратно к сцене. Это был благородный поступок — пожертвовать победой, чтобы не обидеть своего кавалера! Но шоу должно продолжаться, и ведущий объяснил ей, что нужно поцеловать больше мужчин. Снова заиграла песенка «Барби» группы Aqua, и девушка в растерянности оглядела зал. Куда бежать? Нельзя просто так подойти к незнакомому мужчине и поцеловать его! Особенно, если все вокруг белые, а ты... из Кот-д'Ивуара!

Когда наши взгляды встретились, я поднял руку вверх и помахал ей, вспомнив мультик «Мадагаскар»... Улыбаемся и машем!

Увидев моё приглашение к поцелую, она моментально сориентировалась, подбежала ко мне и изо всех сил поцеловала в губы... На несколько секунд перед глазами запорхали звёздочки и райские птички, я ощутил прохладные мягкие губы, которые медленно соприкоснулись с моими... Наваждение длилось только миг, а когда тьма рассеялась, я увидел, как красавица носится по залу и целует всех подряд... Это было очень смешно, в этот раз она очень старалась. Но никого кроме меня она в губы уже не поцеловала! Вот, как важно иногда вовремя улыбнуться и помахать! К счастью, с двумя остальными дамами мне целоваться не пришлось.

Следующее задание было посложнее — принести из зала как можно больше футболок. Едва заиграла музыка, негритянка бросилась ко мне. Я моментально сорвал с себя футболку, оголив свой торс. Выхватив её у меня из рук, она вопросительно посмотрела на моего высокого соседа. Тот тоже послушно стащил футболку... К концу конкурса, когда каждая участница набрала по целому вороху футболок, сцена стала напоминать развал на рыночном сэконд-хэнде! Мужская же часть аудитории заметно оголилась, сверкая наколками.

Но ведущий не унимался, теперь нужно было принести как можно больше пар обуви! И снова аллюр стартовал с меня. Когда я замешкался с застёжками своих сандалий, девушка, не задумываясь, опустилась рядом со мной на колени и, быстро расстегнув застёжки на моих сандалиях, аккуратно их с меня сняла...

«Какой счастливый её мужчина...», - меланхолично думал я, глядя, как она убегает с моей обувью, - «если она так же нежно раздевает и разувает его каждую ночь...».

Но и это было ещё не всё! В третий раз нужно было принести...как можно больше пар брюк! Услыхав про брюки бедная негритянка закрыла лицо руками и покачала головой. Но гулять так гулять! Когда она подбежала ко мне, я неожиданно развёл руками — извини, дорогая, это уже слишком. А вот мой сосед оказался добрее, он послушно встал и расстегнув шорты, аккуратно снял их, сложил по стрелочкам и передал ей, оставшись в коротких семейных трусах. Не многие мужчины согласились снять штаны. Я даже не знаю, снял ли для неё брюки её мужчина. Но, самое обидное, что приз зрительских симпатий получила дама из Калининграда. Именно она заняла первое место, ей больше всего хлопали, и даже мой худощавый сосед, который, вроде бы, тоже симпатизировал негритянке, голосовал за Калининград.

День подошёл к концу. Я вернулся в свой номер и, умывшись, забрался в свою большую постель, состоявшую из двух сдвоенных кроватей. В полной темноте перед глазами летали тысячи людей, картин, лиц и предметов, увиденных за этот долгий-предолгий день. А на губах застыл прохладный отпечаток первого в моей жизни шоколадного поцелуя!