Путешествие в Тунис
О Тунисе сказано уже немало, но я всё же решился написать этот очерк. Во-первых, как дань уважения этой прекрасной стране, которую я вновь покинул с чувством лёгкой грусти и ностальгии, во-вторых, я уверен, что кроме меня его не напишет никто другой. В своём фото-очерке я постараюсь максимально подробно рассказать о своих впечатлениях об этой африканской стране, поделиться наблюдениями, фото и видеоматериалами и, возможно, мои заметки будут кому-то полезны!
Начало пути
На сборы был только день. Мой тур не просто «горел», он полыхал! Естественно, о том, чтобы найти себе попутчика за такой срок не могло быть и речи! Я летел один, навстречу неизвестности и новым приключениям!
День пролетел в сборах — в частности, я купил себе крем от загара и новые кроссовки — возможно, придётся ходить пешком на дальние расстояния под палящим солнцем. В качестве головного убора была выбрана ковбойская шляпа, купленная когда-то в Турции - её широкие поля обещали создавать прохладную тень в жаркий день. Закачав в телефон несколько любимых книг Достоевского, я с удовольствием разместил на стену своей страницы в социальной сети песню группы Краски - «Еду я на море». Теперь всё было готово, оставалось вызвать такси...
Но напрасно я вглядывался в темнеющий ночной двор. В назначенный час машина не приехала. Забеспокоившись, я стал звонить диспетчеру, но там тоже никто не брал трубку. Лишь через пятнадцать минут, когда я уже совсем отчаялся дождаться транспорта , через двор проехало белое «Шевроле». Взвалив сумку на плечо, я сбежал вниз по ступеням, лихорадочно вспоминая, не забыл ли я выключить утюг и в каком кармане у меня лежит загранпаспорт.
Мы мчались по ночному проспекту Стачек, но, как назло, на каждом перекрёстке машину останавливал красный свет, а стоило загореться зелёному, впереди появлялась какая-нибудь большегрузная фура, тащившаяся со скоростью колхозного трактора. Кольцо Комсомольской площади таксист проехал два раза.
- Вот дурак! - обругал он сам себя, - надо мне больше спать!
Мне стало ещё «веселее», когда на переезде нам путь преградил шлагбаум. Перехватив в зеркале заднего вида мой недовольный взгляд, таксист ударил по газам и рванул вправо — на улицу Червонного Казачества, но уже через десять метров фары нашей машины осветили знак «Дорожные работы». Пришлось понуро возвращаться к шлагбауму — не солоно хлебавши.
- Сильно опаздываете? - участливо спросил водитель. Я скорбно кивнул. Посадка на мой рейс уже началась. Из магнитолы постукивала однообразная электронная долбёжка — очевидно, водитель включал её, чтобы не уснуть. Мы долго молча смотрели, как проносятся мимо вагоны, которым, казалось, не было ни конца, ни края.
«Интересно», - подумал я, - «если мой сонный водитель начнёт считать вагоны, как овец, он уснёт?». Но тут поезд, наконец, умчался в ночную мглу, шлагбаум подняли, путь был свободен!
До аэропорта мы добрались удивительно быстро. Но в самый последний момент я решил показать характер:
- А вы не хотите мне сделать скидку за опоздание? - спросил я таксиста, который уже подставил ладошку для денег и чаевых.
- Да какое это опоздание? Всего же пятнадцать минут! - вытаращил он глаза.
- Но если бы я на столько опоздал, вы бы с меня вычли за простой! - заметил я.
- С вас бы? Нет! - заверил таксист и улыбнулся.
Пулково
Попрощавшись с находчивым водителем, я втащил свою сумку в аэропорт. Зал ожидания международного аэропорта «Пулково-2» очень маленький. Видимо, когда он строился, выезд советских граждан за рубеж был делом почти неслыханным, и потому ни залы, ни пропускные пункты на современный сезонный наплыв туристов явно рассчитаны не были. По сравнению даже с Московскими аэропортами - Шереметьево и Домодедово, Пулково выглядит как сельский аэровокзал средней руки.
На посадку выстроилась гигантская очередь. Каждый коротал время как мог. Две девчонки в пляжных туниках бегали по галерее, фотографируя друг-дружку на айфон. Кто-то по третьему разу ужинал в необыкновенно дорогом кафе. Кто-то слёзно прощался с провожающими родственниками.
- Вы там далеко не заплывайте! С жары кондиционер не включайте! - напутствовал тучный папа с золотым зубом двух дочек разбойного вида с татуировками и пирсингом.
Маленький мальчик, окружённый со всех сторон взрослыми, время от времени вставал на цыпочки, как цыплёнок, и тоненьким голосом спрашивал:
- Это не наша очередь?
Полная и дебелая сестра, сидевшая рядом на огромной сумке с колёсами в ответ басила: «Нет!».
Сдав свою сумку в багаж, я выпросил себе место у окна и, получив посадочный талон, поспешил на миграционный контроль. Впереди была стальная калитка — воображаемая граница Российской Федерации. Каждые три секунды впереди зажигался зелёный сигнал светофора, пропуская по одному человеку на таможню. Герб Федеральной Пограничной Службы был странным симбиозом российской и немецкой символики — помимо двуглавого орла на нём был щит и чёрный крест, словно пограничная служба брала начало от Тевтонского рыцарского ордена. Из серой остеклённой будочки слышался глухой стук. Пограничник ставил печати с такой силой, словно пытался прихлопнуть какое-то насекомое.
Сличив мою внешность с паспортной, он шлёпнул печать и мне, и рядом с разноцветными штемпельными самолётиками «Шереметьево» и «Домодедово» появился ещё один «Пулково».
Полицейский
Но стоило мне выйти в «чистую зону», путь мне преградил полицейский в чине майора. Русский человек всегда готов к неприятностям, и я тоже, на всякий случай, сделал серьёзное лицо. Однако майор выглядел как-то странно — он смотрел немного сконфуженно, будто был чем-то смущён.
- Вы сейчас улетаете? - спросил он, прикладывая руку к козырьку.
- Да... - настороженно отвечал я.
- А вы могли бы купить мне виски в Duty Free?
Я был так удивлён странной просьбе стража порядка, что согласился. Из яркого, освещённого рекламой десятков брендов, магазина вышел продавец в белой рубашке и жилетке, что придавало ему сходство с лакеем.
- Вот новую моду взяли, - пожаловался ему полицейский, - продают только по посадочному талону! Я, сотрудник аэропорта, не могу купить себе виски!
Мы прошли в магазин. Из рации на груди майора раздался чей-то хриплый голос. - Докладываю обстановку, - проговорил майор в рацию, - здесь есть «Чивас», «Джек Дэниэлс» и «Бушмиллс». Что? Понял. Конец связи!
Украдкой, чтобы не засекла видеокамера, он протянул мне две, сложенных вчетверо, тысячных купюры. Я взял две бутылки «Чиваса» и встал в длинную очередь к кассе, но верный союзник-продавец провёл меня без очереди. На кассе, тщательно проверив мой паспорт и посадочный талон, мне пробили две бутылки импортного виски, заботливо упаковав их в фирменный пакет. На выходе из магазина полицейский бережно принял у меня покупку.
- А то завели новую моду... будто я у них весь виски выпью! - сердито бухтел он, - только по посадочному талону продают!
Правильно делают.
Терминал
На терминале я узнал, что мой рейс откладывается на два часа. Если бы я опоздал, меня, безусловно, обрадовало бы это известие. Но я, как назло, приехал даже раньше. И чем заняться всё это время просто не мог себе представить!
Когда-то из этого зала я уезжал в Грецию. За это время в жизни общества появилась новая примета времени: планшеты. Если два года назад пассажиры коротали время с телефонами, отправляя домой SMS, и лишь у пары-тройки человек были ноутбуки, то теперь прогресс шагнул далеко вперёд: 90% всех пассажиров сидели с планшетами. Как правило, Apple и Samsung.
У меня планшета не было, более того, свой отпуск я рассматривал как хороший шанс отдохнуть от интернета. Единственным гаджетом, которым я мог похвастаться, был кнопочный телефон 2010-го года с закачанными в него книгами Достоевского. Но читать не хотелось, и я стал делать путевые заметки, вынув из рюкзака тетрадь своего дневника. Со всех сторон на меня уставились недоумённые взгляды: писать от руки в XXI веке? Да он неандерталец! Но это была знаковая тетрадь! Когда-то, три года назад я уже был в Тунисе, и свои заметки я делал именно в ней. Вот почему, я посчитал, что в этот раз нужно взять её и записи эти продолжить.
Рядом со мной сидел тот самый мальчик, который спрашивал не подошла ли наша очередь. Чтобы он не доставал родителей глупыми вопросами, ему был выдан планшет, на котором он увлечённо играл в какую-то «стрелялку». В его руках был чёрный ствол винтовки М17, из которой он расстреливал живую силу противника: монстров, зомби и субтильных скелетов.
- Вот так вам! Вот вам! Получайте! - тоненьким мстительным голосом приговаривал мальчик, - я вам всем покажу, будете знать!
Его сестра посмотрела на него с интересом.
- Скажи, Костя, а с кем это ты сейчас беседуешь?
Он не ответил. Костю съели монстры, и игра закончилась.
Постепенно скука сменилась тоскою. Народ стал понемногу отрываться от планшетов, вставать, прохаживаться и ругаться. Как назло, объявили посадку на рейс в Вену, и через наш терминал стали пропускать других пассажиров. Усталые, измученные бессонной ночью, мы косили на австрияков недобрым оком. На посадку пришли не все и не сразу, и самолёт никак не хотел улетать без опаздунов, снова и снова приглашая их по радио, пугая и уговаривая прийти на посадку. Но, несмотря на все последние и предпоследние предупреждения, опаздывающих ждали ещё целых полчаса, в течение которых откуда-то то и дело прибегали зазевавшиеся разгильдяи, вызывавшие неизменный ропот среди тех, кто летел в Тунис, словно нас задерживали именно из-за них.
В терминале было страшно холодно. Огромные окна старого аэропорта в допотопных алюминиевых рамах совсем не грели. Кроме того, зверски дул кондиционер то завывая как зверь, то плача как дитя.
- Послушайте! - раздался вдруг откуда-то возмущённый возглас. Пассажиры удивлённо подняли головы. Пожилая полная женщина в очках, чем-то очень похожая на Валерию Новодворскую громко протестовала, - вы не имеете права держать нас столько часов! Мы требуем представителя фирмы! Вы обязаны предоставить нам горячий ужин и номера в отеле! Молодые стюарды — парень и девушка - испуганно съёжились. Псевдо Новодворская быстро собрала вокруг себя инициативную группу, и они начали писать совместную жалобу президенту фирмы с лицами запорожцев, сочиняющих матерное письмо турецкому султану.
- Ишь ты! - с усмешкой сказал какой-то парень, - мама сейчас звонила в авиакомпанию, ей сказали, что мы уже сели в самолёт и ждём отправки! Более дешёвой лажи я ещё не слышал!
Как это обычно бывает, толпа начала потихоньку сходить с ума. Лучше всех этот процесс показал режиссёр Эльдар Рязанов в фильме «Гараж».
- Послушайте! - раздался на этот раз мужской голос, - здесь же дети! Выключите кондиционер! Вы что, совсем озверели? Есть в вас хоть что-то человеческое? Мы требуем представителя фирмы!
Впрочем, пассажиры не спешили поддерживать бунтарей. Подавляющее большинство всё устраивало, и они охотно ждали бы и пять, и восемь часов, если бы потребовалось. Они даже смеялись над протестующими за их спинами, словно тем одним было больше всех надо. Крик рассерженного папаши оказался последней каплей. Испуганно кому-то позвонив, стюарды вдруг объявили посадку на Тунис. Наконец-то!
Замёрзшие и смертельно усталые, мы ехали в жёлтом автобусе без сидений по лётному полю. «Дер итесь за поручни» - символизировала надпись над головой, в которой какой-то шутник стёр букву «Жо». Над Пулково занималась утренняя заря.
На лётном поле я расчехлил свой фотоаппарат, чтобы сфотографировать самолёты. На борту нашего белоснежного красавца было написано: «Mohammed Aziz Milad». Сезон фотоохоты был открыт! Несмотря на то, что самолёт был вполне настоящий, готовый принять нас и отвезти нас на юг, пассажиры заходили крайне недоверчиво, враждебно глядя на улыбающуюся арабскую стюардессу и осматривая всё на своём пути — нет ли подвоха? Заняв своё место у иллюминатора, я стал ждать соседей.
В самолёте
По моим наблюдениями, соседи в поезде и особенно в самолёте делятся на два типа: первые пассивные и скучные, они всю дорогу молчат и по прибытии в пункт назначения, ты их тотчас же забываешь. Второй тип — активные и разговорчивые. С первых минут они начинают живо интересоваться тобой, охотно вступают в диалог, и в приятной беседе дорога пролетает так быстро, что на посадке хочется, чтобы самолёт подольше не садился, чтобы приятная беседа продлилась хотя бы ещё несколько мгновений! Мои соседи были первого типа. Это была супружеская пара, которая молчала весь рейс, не разговаривая не только со мной, но и друг с другом. Видно за годы семейного счастья они уже настолько устали от общения, что научились общаться без слов, чтобы не нервировать друг-дружку лишний раз.
Замигали лампочки, мы пристегнули ремни. Началось самое интересное — арабская бортпроводница показывала как надувать спасательный жилет. Одно из немногих развлечений во время полёта. Тем временем, наш аэробус колесил по лабиринту лётного поля. Я незаметно достал фотоаппарат и снял свой любимый момент, когда самолёт вдруг набирает темп, разгоняется и отрывается от земли так стремительно, что остаётся только удивляться — как берёзки и ёлочки, которые только что были за окном, вдруг оказались так далеко внизу? Накренившись на левый борт, наш Боинг набирал высоту...
ShowVideoPlayer("v", "oid=983568&id=165728541&hash=d1a6594fef9513e6&hd=1", "right", "«Ночной полёт на Тунис»"); ?>Обед в самолёте был, как всегда, скуден. Потчевали картошкой с рыбой. Однако напитки были тунисские. Выпив с наслаждением отменного апельсинового сока (не чета российским концентратам!), я продолжил делать записи, время от времени фотографируя ослепительное небо и белую пелерину облаков из иллюминатора.
Соседи продолжали упорно молчать. Молчал и я, однако, было заметно, что даже своим молчанием я их напрягаю. Когда в очередной раз я вернулся на своё кресло, то заметил, что соседи пересели на свободный ряд. Обрадовавшись неожиданной пустоте, я поубирал все подлокотники и разлёгся поперёк кресел, подложив под голову свой рюкзак. Сон накатил тут же, и проснулся я только через час. За иллюминатором, сквозь пепельную дымку облаков угадывалось синее море. Значит до Туниса уже рукой подать! Достав фотоаппарат, я продолжил свою аэрофотосъёмку.
Но вот впереди замаячил берег Африки: узкая полоска пляжа, за которой простирались зелёные заросли оливковых деревьев. В ушах заложило, наш самолёт пошёл на снижение... Свист, резкий толчок, и вот шасси зашуршали по бетону взлётной полосы! Раздались оглушительные аплодисменты - долетели!
Энфида
После Пулково - старого и совкового, Энфида выглядел как аэропорт будущего — высокие потолки, просторные и светлые залы, сияющие новизной и современностью! Миновав длинный коридор, за окнами которого, на сколько хватало глаз, простиралась живописная пустыня, мы выстроились в очередь на миграционный контроль. Три года назад, на этом самом месте со мной произошла забавная история. Наслышанный о том, что в Турции и Египте нужно платить за визу, я решил, что и в Тунисе действует та же система. Отдавая арабскому пограничнику свой паспорт, я вложил в него купюру сто долларов. Офицер взял паспорт, повертел в руках доллары, затем строго посмотрел на меня.
- Скажите, - терпеливо спросил он, - зачем вы положили сюда эти деньги?
- Ну как же! А виза? - спросил я, бесхитростно улыбаясь ему.
- Туристам из Российской Федерации виза в Тунис не нужна. Всё для вас, - с вежливой улыбкой сказал офицер и возвратил мне деньги.
Тем не менее, при въезде в страну нужно было заполнить миграционную карточку — примерно такую, какая заполняется при въезде в Украину.
Первый "развод"
На выходе из аэропорта нас встречала гид — хрупкая девушка лет двадцати в очках и белой униформе с логотипом турфирмы.
- Как ваша фамилия? - спросила она и записала меня в бланк прибытия.
Снаружи нас ждал автобус, но когда я выходил из аэропорта, ко мне подбежал носильщик-араб и попытался выхватить у меня сумку.
- Давайте я вам помогу, где ваш автобус? - спросил он на английском.
В тот же миг у меня в голове что-то щёлкнуло. Тунис, арабы, деньги — замелькали старые закладки. Память молниеносно выдала красный стоп сигнал...
Нет-нет, спасибо, спасибо, я в порядке! - вцепившись в свою сумку, я не отдал её арабу, хотя соблазн был велик. Я вспомнил, что арабы ничего не делают просто так, и за любую, даже мелкую услугу они потребуют плату несоизмеримо выше.
Несмотря на раннее утро, на улице была жара как в бане. Такой парилки в Петербурге не было ни разу за всё лето, а в Тунисе она каждый день! Первым впечатлением были, конечно же, цвета — стена автостоянки была облицована камнем и увита живыми цветами. После петербургской серости яркие краски Туниса по-настоящему радовали глаз!
Добравшись до автобуса, я поставил сумку в багажный отсек и стал наблюдать. Через минуту из аэропорта показалось большое семейство — папа, мама, сын и дочь. Папа нёс дочь, мать несла сына, а все чемоданы вёз на тележке носильщик. Разумеется, счастливые родители думали, что бесплатно. Три, два... один! Как деньги? Почему деньги? Вы кажется сказали что-то про какие-то деньги?
Следующая пара! Мама с сыном, которые вышли из аэропорта с обычной сумкой-коляской. Везти её смог бы даже ребёнок, но и они покорно отдали её носильщику... Почти каждый новый турист попадался на эту удочку!
В автобусе работал кондиционер, после жары в полутёмном салоне было даже прохладно. Заняв место, я снова стал делать записи. С понурой головой облапошенные туристы заходили в автобус.
- В следующий раз будем знать, - вздыхало счастливое семейство.
- А ведь сумку мы могли и сами довезти, - сокрушалась молодая мама.
Когда все пассажиры, наконец, собрались, автобус выехал с автостоянки на шоссе. От Энфиды до Хаммамета примерно сорок минут езды через пустыню.
Гид взяла в руки микрофон и начала диктовать нам справочную информацию о стране. Я раскрыл тетрадь на последней странице, где когда-то записывал то же самое. За три года мало что изменилось, лишь тунисский динар упал в цене. Если в прошлый раз доллар стоил 1,42 TD, то теперь 1,6, что равнялось примерно 20 рублям. В отличие от российского рубля, динар делится не на 100 копеек, а на 1000. Называются эти копейки мелимами. С собою в Тунис лучше брать доллары, а не евро, впрочем, и евро тут всегда рады. А вот российский рубль не обменяет ни один банк. В Тунисе наша валюта конвертируемой не является.
Водитель был одет в красивую униформу: белую рубашку с чёрными лычками. Декоративное ли происхождение лычек, или тунисские водители имеют звания наподобие военных мне установить не удалось. Тем не менее, форма выглядела как настоящая. При встрече с попутными туристическими автобусами, а также с привратниками отелей и полицейскими, водитель приветственно поднимал руку. Те отвечали ему аналогичным приветствием. Создавалось ощущение, что водитель знает весь Хаммамет, но, возможно, это была просто своеобразная дорожная этика.
Пока мы едем в отель, я немного расскажу о Хаммамете, городе, в котором мне предстоит провести две следующих недели. Несмотря на то, что сегодня он почти сплошь застроен отелями, его история давняя и интересная!
История Хаммамета
Первые поселения (очевидно, берберские или пунические) на месте Хаммамета возникли ещё в I веке до н.э. Это была небольшая приморская деревенька под названием Пуппит. В конце II века, когда был взят знаменитый Карфаген, (который, как известно, располагался на территории нынешнего Туниса), Пуппит был захвачен римлянами и стал носить длинное имя «Colonia Aurelia Commode Pia Felix Augusta Pupput». Согласно историческим источникам, на территории современного Хаммамета были римский амфитеатр и Капитолий, следы которых до нас, увы не дошли. Зато сохранились остатки акведука и развалины нескольких зданий с красивой мозаикой. Внушительный римский некрополь (самый большой по площади на территории Туниса) говорит о том, что город был важной административной единицей!
Вслед за римской страницей в истории города следует вандальская, когда на целое столетие в Северной Африке воцарилось это варварское германское племя, затем византийская, когда отважные греческие воины, разгромив вандалов, присоединили Северную Африку к Восточному Риму. Но вот в 670-м году пришли арабы, и из всех завоевателей, им удалось утвердиться в Тунисе наиболее прочно. Арабское название города — Хаммамет происходит от слова «хаммам» - так на востоке называют турецкие бани (впрочем, позаимствованные от тех же римлян). Арабский корень слова «хам» означает «жарко». Очевидно, Хаммамет издревле славился своими банями, есть они в нём и теперь. Всем порядочным мусульманам в баню завещал ходить сам пророк Мухаммед, который в своё время говорил: «чистота - половина веры».
В XIII веке вокруг города были построены стены — к этому обязывало прибрежное положение Хаммамета и опасность вражеской высадки с моря. Европейцы неоднократно пытались захватить столь привлекательную страну, например, в 1270-м году король Людовик Французский даже объявил против Туниса крестовый поход, который, впрочем, успеха не имел. Знаменитая хаммаметская крепость - Медина (в переводе с арабского «медина» — «город») была построена в XV веке. В те времена Тунис попал под власть Османской империи, турки заменили арабского султана своим собственным ставленником, а турецкая милиция следила в стране за порядком.
Но каменные стены с острыми зубцами не спасли Хаммамет. В 1601-м году он был разграблен испанцами, которые, слабо разбираясь в пользе турецких бань, называли город «La Mahometa». Знаменитый пират, мореплаватель и писатель Алонсо де Контерас в своей автобиографии описал взятие Хаммамета. По его словам, триста спартанцев испанцев смогли захватить семьсот пленных, большая часть которых были женщины и дети, так как мужчины предусмотрительно из города удрали.
Вдохновившись лёгкой победой, в августе 1605-го года испанцы предприняли ещё один «поход за зиппунами» в Хаммамет, который неожиданно окончился полным провалом.
Поначалу всё шло удачно - европейские галеры (шесть с Сицилии, четыре с Мальты) высадились на песчаный пляж и атаковали Медину. Бородатые идальго, потрясая шпагами, взобрались на городские стены и даже успели отпереть городские ворота, но потом, откуда-то прогремел сигнал к отступлению. Кто его подал — не ясно до сих пор. Воины растерялись, потеряв прежнюю сплочённость: кто-то действительно стал отступать, кто-то ещё пытался сражаться. В итоге, сравнительно небольшое число мавров перебило почти всех испанцев. Те, кто уцелел, сбежались назад, на пляж к своим галерам. Но ветер переменился, сделав бегство невозможным. Командующий экспедицией Аделантадо де Кастильо бросился вплавь к кораблю, но капитан корабля, увидев, что штурм крепости провалился, не пришёл на помощь своим, а удрал в Испанию, где был отдан под суд.
С 1881-го года в Тунисе воцарились французы, установившие над страной протекторат. В 1942-м году в Тунис высадились войска Вермахта, и в Хаммамете разместился один из штабов генерала Эрвина Роммеля. Впрочем, уже через полгода немцев из Туниса выгнали союзники. С 60-х годов XX века в Тунисе бурно развивается туризм. Хаммамет, славящийся своими пляжами, почти полностью был застроен отелями. В результате, город растянулся на десять километров вдоль берега. В южной части был создан второй центр «Ясмин Хаммамет» с множеством шикарных отелей, магазинов и торговых комплексов. Чтобы повысить его значимость в нём была построена своя крепость-медина, довольно топорный новодел, представляющий собой смесь торгового центра и восточного базара.
Заселение
Мой же отель был в северном Хаммамете, ближе к историческому центру, в двух с половиной километрах от старой Медины. Назывался он «Ле Калиф». Привлечённый его красивым именем, а также близостью крепости я выбрал его, хотя мог бы поселиться и в Южном Хаммамете, и, как показала жизнь, я не ошибся!
Постепенно автобус развёз всех туристов по отелям, настал и мой черёд. Так как расселение начиналось с юга, до своего отеля я доехал один. Водитель притормозил у ворот, мы с гидом вышли и направились на «респепшн» или, как сказал бы мой дедушка: «на вахту». За стойкой стоял молодой араб в белой рубашке. Он записал мою фамилию в книге регистрации, пообещав, что ближайший номер освободится после часа дня. Пока же часы пробили только десять...
